Неточные совпадения
Да уж и трудно было бы вести эту
историю с наглым воришкой, потому что было упущено время;
игра уже ушла вперед.
Но я и тут бросил после одной омерзительной
истории, случившейся раз в самом разгаре
игры и окончившейся дракой каких-то двух игроков, и стал ездить к Зерщикову, к которому опять-таки ввел меня князь.
Князь, воротившись с
игры, написал в ту же ночь два письма — одно мне, а другое в тот прежний его полк, в котором была у него
история с корнетом Степановым.
Не описываю поднявшейся суматохи; такая
история была здесь совершенною новостью. У Зерщикова вели себя пристойно, и
игра у него тем славилась. Но я не помнил себя. Среди шума и криков вдруг послышался голос Зерщикова...
— Я не выставляю подсудимого каким-то идеальным человеком, — говорил Веревкин. — Нет, это самый обыкновенный смертный, не чуждый общих слабостей… Но он попал в скверную
историю, которая походила на
игру кошки с мышкой. Будь на месте Колпаковой другая женщина, тогда Бахарев не сидел бы на скамье подсудимых! Вот главная мысль, которая должна лечь в основание вердикта присяжных. Закон карает злую волю и бесповоротную испорченность, а здесь мы имеем дело с несчастным случаем, от которого никто не застрахован.
Только новая религиозная антропология в силах осветить религиозный смысл
истории, победить кошмар отвлеченной схемы и безумие индивидуальной
игры.
Но неприятнее всего было для Ромашова то, что он, как и все в полку, знал закулисные
истории каждого бала, каждого платья, чуть ли не каждой кокетливой фразы; он знал, как за ними скрывались: жалкая бедность, усилия, ухищрения, сплетни, взаимная ненависть, бессильная провинциальная
игра в светскость и, наконец, скучные, пошлые связи…
История об Аграфене и Евсее была уж старая
история в доме. О ней, как обо всем на свете, поговорили, позлословили их обоих, а потом, так же как и обо всем, замолчали. Сама барыня привыкла видеть их вместе, и они блаженствовали целые десять лет. Многие ли в итоге годов своей жизни начтут десять счастливых? Зато вот настал и миг утраты! Прощай, теплый угол, прощай, Аграфена Ивановна, прощай,
игра в дураки, и кофе, и водка, и наливка — все прощай!
Это
история очень старая и непрерывно повторяющаяся, но именно эта древность и непрерываемость и доказывает, что
игра, на которую осуждается возвышенная мысль, совсем не так бесплодна, как это кажется с первого взгляда.
Дудукин. Что касается вчерашней
истории, так это дело обыкновенное; такие
истории у нас часто случаются. Вчера один из наших почтенных обывателей, Мухобоев, так увлекся вашей
игрой, что запил с первого акта. Стал шуметь в буфете, приставать ко всем, потчевать всех, целовать. Тут случился и Незнамов, он и к нему стал приставать. Незнамов, чтоб отвязаться, хотел уйти из буфета: тогда Мухобоев стал ругаться и оскорбил Незнамова самым чувствительным образом.
В тот же самый вечер бабушка явилась в Версале, au jeu de la Reine. [на карточную
игру у королевы (фр.).] Герцог Орлеанский метал; бабушка слегка извинилась, что не привезла своего долга, в оправдание сплела маленькую
историю и стала против него понтировать. Она выбрала три карты, поставила их одну за другою: все три выиграли ей соника, и бабушка отыгралась совершенно.
Да и вообще, если мы допускаем во всех великих людях
истории особенные, личные страсти, если мы понимаем в Августе охоту к стихотворству, в Фридрихе — к
игре на флейте, в Наполеоне — к шахматам, то отчего же не допустим мы в Петре пристрастия к токарной и плотничьей работе, особенно корабельной, как отчасти удовлетворявшей собою и его страсть к морю?
Он ушёл от неё на рассвете лёгкой походкой, чувствуя себя человеком, который в опасной
игре выиграл нечто ценное. Тихий праздник в его душе усиливало ещё и то, что когда он, уходя, попросил у Полины спрятанный ею револьвер, а она не захотела отдать его, Яков принужден был сказать, что без револьвера боится идти, и сообщил ей
историю с Носковым. Его очень обрадовал испуг Полины, волнение её убедило его, что он действительно дорог ей, любим ею. Ахая, всплескивая руками, она стала упрекать его...
Привыкая ко всем воинским упражнениям, они в то же самое время слушают и нравоучение, которое доказывает им необходимость гражданского порядка и законов; исполняя справедливую волю благоразумных Начальников, сами приобретают нужные для доброго Начальника свойства; переводя Записки Юлия Цесаря, Монтекукулли или Фридриха, переводят они и лучшие места из Расиновых трагедий, которые раскрывают в душе чувствительность; читая
Историю войны, читают
Историю и государств и человека; восхищаясь славою Тюрена, восхищаются и добродетелию Сократа; привыкают к грому страшных орудий смерти и пленяются гармониею нежнейшего Искусства; узнают и быстрые воинские марши, и живописную
игру телодвижений, которая, выражая действие музыки, образует приятную наружность человека.
Зерцало веков,
История, представляет нам чудесную
игру таинственного Рока: зрелище многообразное, величественное!
Они разошлись — не поклонившись. Печорин уехал. Эта случайная
игра судьбы сильно его потревожила, потому что он в Красинском узнал того самого чиновника, которого несколько дней назад едва не задавил и с которым имел в театре
историю.
А Михаленко с Лидиным-Байдаровым после обеда, как ни в чем не бывало, сели играть в шестьдесят шесть. Но Михаленке не везло и в картах. Он проиграл два с полтиной, что вместе со старым долгом составило круглую сумму в две тысячи рублей. Это рассердило Михаленку. Он стал проверять записи партнера и кончил тем, что уличил его в нечестной
игре. Актеры опять сцепились и в продолжение двух часов выдумывали друг о друге самые грязные и неправдоподобные
истории.
Здесь все тащат друг друга в суд: живые — мертвых, мертвые — живых,
История тех и других, а Бог
Историю — и эту бесконечную кляузу, этот грязный поток лжесвидетелей, лжеприсяг, лжесудей и лжемошенников Я принял за
игру бессмертных?
Но в
истории русского сценического искусства Михаил Семенович — творец двух лиц: Фамусова и городничего, и, в меньшей степени, Кочкарева в «Женитьбе». Во всех трех этих «созданиях» я его видел тогда юношей, уже значительно подготовленным к высшим запросам от театра и
игры актера.
Все, чем наша журналистика стала жить с 1856 года, я и дерптским студентом поглощал, всему этому сочувствовал,читал жадно статьи Добролюбова и Чернышевского, сочувствовал отчасти и тому «антропологическому» принципу, который Чернышевский проводил в своих статьях по философии
истории. Но во мне не было той именно нигилистической закваски, которая сказывалась в разных «ока-зательствах» — тона, вкусов, замашек, костюма,
игры в разные опыты нового общежития.
Езда на"сдаточных"была много раз описана в былое время. Она представляла собою род азартной
игры. Все дело сводилось к тому: удастся ли вам доехать без
истории, то есть без отказа ямщика, до последнего конца, доставят ли вас до места назначения без прибавки.
Имена таких актеров и актрис, как Ренье, Брессан, Делоне, сестры Броган, Виктория Лафонтен, принадлежат
истории театра. С ними ушли и та манера
игры, тон, дикция, жестикуляция, какие уже нельзя (а может, и не нужно?) восстановлять. В тот же сезон (или одной зимой раньше) дебютировал и Коклен, любимый ученик Ренье, и сразу занял выдающееся место. Я тогда уже видал его в такой роли, как Фигаро в"Женитьбе Фигаро", и в мольеровских типах.
— Благодаря попечениям о нас короля шведского, — говорили они, — вот чем должны мы занимать руки, пожинавшие для него славу! Русские, заказавшие нам эту работу, любуются в ней намалеванными медведями, орлами, башнями, как затейливой
игрой нашего воображения; но потомство наше, увидя на стеклах этих знакомые им гербы, прочтет по ним печальную
историю нашего плена.